Страница:
6 из 84
Конрад, Японская литература в образцах и очерках, Л. 1927, стр. 89
Это конкретное назначение поэзии лишало ее умозрительности, глубоких философских размышлений. Она чаще всего воспевала человеческие чувства, настроения, грустные мимолетные раздумья, обычно выраженные тонким намеком, легким штрихом, который должен был пробудить в памяти слушателя определенные ассоциации и вызвать определенные эмоции. И только в творческом единении поэта и слушателя танка получала свое законченное выражение и полностью раскрывалась скрытая порой в подтексте поэтическая информация.
Нередко такой подтекст раскрывался благодаря традиционному восприятию образов.
У известного поэта IX века Аривара Нарихира читаем:
Во времена богов - крушителей земли,
Ах, даже и тогда об этом не слыхали:
Сегодня воды Тацута-реки,
Всегда прозрачные,
Вдруг стали ярко-алы.
С рекой Тацута и с горой Тацута у японцев связаны привычные зрительные представления; эти места славятся редкой красотой алеющих осенью кленов. Когда деревья осыпаются, листья покрывают всю поверхность реки и плывут сплошным алым потоком. Эта картина и встает в воображении слушателя, и мысленно он добавляет к ней те детали и образы, о которых умолчал поэт. В пятистишии обозначение местности, горы, реки часто является не только географическим названием, но и полноценным поэтическим образом, подсказывающим слушателю ту или иную живописную картину.
|< Пред. 4 5 6 7 8 След. >|