Казанский университет   ::   Евтушенко Евгений Александрович

"Уничтожать, mon Dieux, зачем же?"

"Исправить" - было резюме.

Магницкий понял умно должность.

Легко понять и дуракам:

исправить - это уничтожить,

но только не под барабан.

Суть попечительства в России

свелась в одну паучью нить:

"Топи котят, пока слепые,

Прозреют - поздно их топить".

Но когти делаются злее

в мешке от гибели в вершке.

Вдвойне опаснее прозренье,

произошедшее в мешке.

Что со студентами поделать?

Дают такие кренделя,

как он, Магницкий, ни потеет,

как ни потеют педеля.

Внушаешь суть основ имперских,

порочишь чьи-то имена,

ну а у них в тетрадках дерзких:

"Товарищ, верь: взойдет она..."

Царь на Руси не так уж страшен,

страшнее царские царьки.

И, метусясь в охранном раже,

зверел Магницкий от тоски.

За православие лютуя,

являя ревностную страсть,

он веру принял бы любую,

но только ту, за коей власть.

При переменах не теряясь,

угреподобный лицемер,

он даже стал бы вольтерьянцем,

когда б на троне был Вольтер.

Но в собственную паутину

вконец запутывался он,

и присягнул он Константину,

а Николай взошел на трон.

История грубей расчета.

В расчете чуть перетончи

и на тебе самом чечетку

другие спляшут резвачи.

И вот конец, почти острожный.

Трусит в кибитке попростей

под кличкой "неблагонадежный"

надежа прежняя властей.