Куриная слепота   ::   Коляда Николай Владимирович

Как страшно, как страшно тут у вас, как тут живёте вы, надо выключить этот трамвай… Не кладите руки, говорил он мне… А я вот, видите, дала бесстрашно вам свои руки. Вы понимаете? Конечно, понимаете. Вы не глухой и вы не немой. Не мой. Не наш, не ваш. Не моё дело. Не моя жизнь. Тут моего нету. Да, да. Я тут временно, быстро укачу. Мне надо в Москву, меня кошка моя ждёт, она одна осталась у меня. Папу заберу. Я буду о папе заботиться. Он спасёт, а я его. Тут моего нету. Это всё – не моё. Не моё. Немое. Немое кино. Немая актриса. Бред какой-то. Отпустите мои руки, мне больно. (Подошла к балкону, говорит негромко через подоконник, в стекло.) Папа, идём домой. Нет, идём в отель. (Пальцем на пыльном стекле написала “Лариса. Любовь.” Молчит, смотрит на трещину на стене.) Милый, спасибо вам, что вы приютили папу и маму. Спасибо! Вы добрый, я вижу, хотя у меня и куриная слепота. Господи, как хорошо мне стало, выпила и спокойно. Как будто я вошла в речку с тёплой водой и хожу по освещённому дну, в сказке будто, водоросли зелёные колышутся вокруг. Надо немного выпить и всё провалится, все несчастья високосного года, и прежнего, несчастного невисокосного, года, и прежних, и прежних. Мне сорок пять, из них тридцать пять были високосными… Мне надо успокоиться… Вы сами предложили выпить, что ж теперь… Кому я говорю, кто понимает… Зачем я говорю… негры одни… как я устала, милый Толечка, как я устала… Толя мой, Толя-доля-воля-больно, ай, ай…

Села на кучу листьев, прижала сумочку к себе, прислонила голову к стене, закрыла глаза.