Счастливая странница   ::   Пьюзо Марио

Оставшись совсем один в темном траурном зале, отделенном стеной со сводчатым проходом от лежащего в гробу брата, Джино чувствовал себя в полной безопасности — впервые с тех пор, как брат погиб.

Он составил деревянные стулья рядком, чтобы можно было на них растянуться, и, скатав пальто, подложил образовавшуюся подушку себе под голову. Лежа и покуривая, чувствуя локтем холодную стену, он размышлял о том, как изменился для него мир.

Он обдумывал все, что успел узнать. Значит, Ларри — настоящий гангстер, и люди боятся, что он может их убить. Вот так фокус! Это Ларри-то, который и пальцем не мог тронуть никого из младших братьев… Впрочем, Левша Фей выдумывает, будто Винни сам бросился под паровоз — Винни был настолько робок, что уже давно опасался сидеть на подоконнике. А мать?! Кричит, бранится, всех заводит… Он сонно отпустил вожжи и позволил внутреннему голосу произнести то, что он чувствовал на самом деле: что горе ее чрезмерно, что она превращает смерть в помпезную церемонию. Но тут он припомнил, как сам проливал слезы на крыльце. Но нет, он-то оплакивал Винни-мальчишку, товарища по играм и соратника по бдениям на залитом звездным светом подоконнике. Постепенно он пришел к заключению, что в горе содержится очень мало жалости к самому умершему.