Мечты и думы   ::   Коневской Иван

Во все стороны их

переплывали,как белоснежные ладьи,

ясные облачки. За мною все глубже и отчаяннее

низвергались в ущелья стремнины. [5]

Ближе, выше они отливали еще матово-зелеными

и иззелена-черными чащами елей, ниже, дальше

синелись уже прозрачными, думными дымками.

Порою вся ширь воздуха, устремлявшаяся с выси

в долы, дышала в этой нежной сини сквозь стволы

придорожных елей. Как разливалась эта воздушная

глубь все привольнее и привольнее за мной и

подо мной!.. Неслышно приливала она целыми

потоками в союзе с разливом небес, что

необъятно обдавал меня с высоты.

Между тем крутые бедра гор становились

все кремнистое и скуднее руном. Путь подымался

по глинистой, кочковатой и изрытой земле,

среди редких еловых перелесков. Впереди, выше

одиноко протягивались в ярком небе гряды совсем

лысых гор.

Вот, как бы в крайний и последний раз,

чахлый ельник впереди начал редеть, а за

ним торчали ровные, палимые

солнцем склоны в жидкой, серой траве.

Над этими склонами возлегли гряды громадных

кудрявых облак. Как живые, взирали они.

Я отвечал на их взоры, и вот на моих глазах

облачный пух в одном месте своего состава

уплотнился в дивно блистающий кристалл

— белоснежный, крупный, зернистый.

Через миг я понял, что это — глава белого

волхва, который, древний, как

мироздание, и вечно юный, волхвует там, в

ясном эфире.