Не было ни гроша, да вдруг алтын   ::   Островский Александр Николаевич

Анна. Богатые думают об ученье, а бедные о том, чтоб только живу быть.

Настя . Постойте, погодите, тетенька! Дайте нам поговорить. (Отходит к стороне и манит Баклушина.) Подите сюда на минуточку!

Баклушин (подходя) . Что вам угодно?

Настя . Можно вас об одном спросить?

Баклушин . Спрашивайте, что хотите!

Настя (тихо) . Вы меня любите по-прежнему?

Баклушин . Больше прежнего.

Настя . Ах, как это хорошо!

Баклушин . А вы?

Настя . Про меня-то что и говорить! Кого ж мне и любить, как не вас? Так смотрите же!

Баклушин . Что смотреть-то?

Настя . Не обманите меня.

Баклушин . В чем? Я вам ничего не обещал.

Настя . Вы обещали меня любить, а это мне дороже всего.

Баклушин . Если я вам так дорог, отчего же вы давеча не хотели сказать мне своей квартиры?

Подходят к столу.

Настя . Я боялась, что вы войдете к нам, увидите нашу бедность и разлюбите меня. (Плачет.)

Баклушин . А плакать-то об чем?

Настя . Мне стыдно.

Баклушин . А зачем же стыдиться бедности?

Анна . А то чего же стыдиться-то! Есть ли что еще хуже, обидней бедности, ообенно для молодой девушки?

Баклушин . Мало ль что есть хуже бедности!

Анна . Вы посмотрите хорошенько на людей-то! Многие ль стыдятся того, что хуже-то, а бедности-то всякий стыдится. Вы сами бедности не знаете, оттого не по-людски и судите.

Настя . Оставьте, тетенька, этот разговор. Вы опять за то же.