Не было ни гроша, да вдруг алтын   ::   Островский Александр Николаевич

Да за что ж меня обижать! Я ведь беззащитна, совсем беззащитна.

Анна подходит к Разновесову. Настя стоит на крыльце в оцепенении.

Анна (Разновесову) . Здравствуйте!

Разновесов (кланяется) . Пожалуйте сюда к сторонке!

Анна . Вы бы в комнату пожаловали, посмотрели, как мы живем.

Разновесов . Нет, уж вы нас извините-с! Этот самый ваш домик-с? Плох-с. Отсюда вижу.

Анна . Да что ж хорошего на улице…

Разновесов . Нет, уж извините-с! Мы тоже осторожность свою знаем. Не знавши-то, да в семейный дом неловко, — бывали примеры.

Анна . Хоть убейте, не пойму.

Разновесов . Меня тоже, так как слабости наши многим известны, записочкой пригласили в один дом.

Анна . Ну, так что же-с?

Разновесов . Ну, только что взошел, ту ж секунду расписку в пятьсот целковых и взяли. Можно и здесь; разговор не велик. Пожалуйте сюда, к сторонке. (Отходит к стороне и говорит с Анной тихо.)

Баклушин подходит к Насте.

Баклушин . Что это за господин?

Настя . Ах, оставьте меня, отойдите! Зачем вы воротились? Зачем! Боже мой! (Убегает в комнату.)

Разновесов (Анне) . Уж это само собой-с, из рук в руки. И насчет вас мы тоже этот порядок знаем; вы не беспокойтесь! Ситчику темненького, а когда и шерстяной материи, недорогой; нынче эта фабрикация в ходу.

Анна . Покорно вас благодарю.

Разновесов . Насчет скромности оченно нам желательно, чтоб разговору этого меньше.

Анна . Какой разговор! Чем тут хвастаться, батюшко, помилуйте!

Разновесов .