Одиссея (пер. В.В.Вересаева)   ::   Гомер

Сборы услышав в дорогу, товарищей говор и крики,

На ноги он ошалело вскочил, позабывши, что должно

Было назад ему, к спуску на лестницу, шаг свой направить;

Он же вперед поспешил, сорвался и, ударясь затылком

Оземь, сломал позвонок, и душа отлетела к Аиду.

После того как из дома товарищи вышли, сказал я:

– Вы полагаете, ехать отсюда домой нам придется,

В землю родную? Цирцея другой предназначила путь нам:

Едем мы в царство Аида и Персефонеи ужасной.

Душу должны вопросить мы Тиресия, фивского старца. —

Так я сказал. И разбилось у спутников милое сердце.

Сели на землю они, и рыдали, и волосы рвали.

Не получили, однако, от слез проливаемых пользы.

Тою порою, как шли к кораблю мы и к берегу моря

С тяжкой печалью на сердце, роняя обильные слезы,

Пред кораблем нашим черным внезапно явилась Цирцея

И близ него привязала барана и черную овцу,

Мимо легко, незаметно пройдя. Если бог не желает,

Кто его может увидеть глазами, куда б ни пошел он?



ПЕСНЬ ОДИННАДЦАТАЯ

После того как пришли к кораблю мы и к берегу моря,

Прежде всего мы корабль на священное море спустили,

Мачту потом с парусами в корабль уложили наш черный,

Также овцу погрузили с бараном, поднялись и сами

С тяжкой печалью на сердце, роняя обильные слезы.

Был вослед кораблю черноносому ветер попутный,

Парус вздувающий, добрый товарищ, нам послан Цирцеей

В косах прекрасных, богиней ужасною с речью людскою.