Одиссея (пер. В.В.Вересаева)   ::   Гомер

После того как к высоким стенам городским подошли мы,

В частом кустарнике мы залегли, от стены недалеко,

Средь камышей на болоте, припавши к земле под щитами.

Ночь плохая пришла. Морозистый северный ветер

Дул на землю. Из туч посыпался клочьями шерсти

Снег, и щиты хрусталем от мороза подернулись тонким.

Все остальные, имея с собой и плащи и хитоны,

Спали себе преспокойно, щитами покрыв себе плечи.

Я же, туда отправляясь, товарищам плащ свой оставил.

Глупость я сделал, не думал, что мерзнуть мне ночью придется,

А захватил только щит на дорогу да пояс блестящий.

Ночи была уж последняя треть, и созвездья склонились.

Тут я сказал Одиссею, лежавшему рядом со мною,

Локтем его подтолкнув, – и меня он мгновенно услышал;

– Богорожденный герой Лаэртид, Одиссей многохитрый!

Мне в живых уж не быть близ тебя! Одолел меня холод.

Нет плаща у меня. Злой бог меня надоумил

Только в хитоне пойти. А сейчас наступила вдруг стужа.

Так говорил я. И вот что в уме своем тут он придумал, —

Был всегда он таков, – и в разумных советах и в битвах.

Близко ко мне наклонясь, прошептал он мне в самое ухо:

– Тише! Молчи, чтоб какой-нибудь нас не подслушал ахеец! —

Голову после того рукою подпер и промолвил:

– Слушайте! Нынче, друзья, божественный сон мне явился.

Слишком далеко зашли мы от наших судов.