Поэтический побег   ::   Абаринова-Кожухова Елизавета

ПУШКИН. «…Нынче я имею удовольствие испытать приятные минуты, известные всякому путешественнику, когда в чемодане все уложено и в комнате валяются только веревочки, бумажки да разный сор, когда человек не принадлежит ни к дороге, ни к сидению на месте, видит из окна проходящих, плетущихся людей…» (Откидывается на спинку стула) Ну вот, нынче вечером взойду на корабль, а завтра – в путь…

Из коридора слышен женский голос: – Кур те атродас Вулфа кунгс?



ПУШКИН (с тревогой). Кому это здесь понадобился Вулфа кунгс? Голос как будто не Анны Петровны. (Стук в дверь) Заходите, на заперто!

Входит МАША.



МАША. Здравствуйте, Вулфа кунгс!

ПУШКИН (вскакивая из-за стола). Здравствуйте, сударыня! Не ведаю, кто вы, но благодарен, что посетили меня в моем уединении.

МАША (плотно прикрыв дверь). Здравствуйте, Пушкина кунгс! (Критически оглядывает Пушкина) А я вас представляла себе совсем другим…

ПУШКИН. Каким же?

МАША. Ну, таким большим, умным…

ПУШКИН (весело смеясь). А оказалось, что я и не большой, и не умный? Вот уж покорнейше благодарю, сударыня!

МАША. Ах, пиедодиет, я всегда говорю так нэапдомати… необдуманно.

ПУШКИН. Ну, теперь вы все про меня знаете – и что я Вулфа кунгс, и что я Пушкина кунгс, и что не совсем такой, каким вы меня представляли. А вот я про вас ничего не знаю. Откройтесь же мне, таинственная незнакомка!

МАША. Что-что?

ПУШКИН.