Собачья жизнь   ::   Могилевцев Сергей

Нет, я этого не переживу! Основа и опора всего – ежедневная торговля на рынке! Приходят и уходят народы, гибнут цивилизации, строятся я разрушаются города, и только лишь он – вечный и проч­ный рынок, гордо стоит посреди хаоса и разрухи; вновь воскресает из пепла и дыма, как легендарная птица Феникс; не было бы рынка, не было бы и жизни на нашей планете; не было бы рыбного ряда, не было бы и продолжения человеческого рода; о, этот прекрасный запах ле­жалой рыбы, – не овощей, не свинины, не тухлых яиц, а именно долго лежащей рыбы, – как сладко, как восхити­тельно ласкаешь ты ноздри усталой рыночной женщины! о бальзам, о целебная влага на раны всякого уставшего человека! слава тебе в веках, в тысячелетиях, в долгой и нескончаемой вечности! (С пафосом.) Пройдут годы, истлеют века, потухнет Солнце, замерзнет Земля, и над руинами разрушенных, вмерзших в вечную мерзлоту горо­дов будет виться лишь он: почти что исчезнувший, уже никому, к несчастью, ненужный, запах тухлой селедки; последнее, что осталось от погибшего человека; и поэ­тому любое покушение на рыночную торговлю, на рыбный ряд и запах селедки, любое отрицание их первородства, признание в качестве основы чего-то другого, есть по­кушение на самое сокровенное. (Пронзительно кричит.) Такое покушение есть святотатство, и человека, его допустившего, необходимо распять. (Зловеще, вытянув палец в сторону брата.) Отрекись от своих мокрых камней, отрекись от их мнимого первородства, признай первородство рыбного ряда, рыбной торговли и рынка вообще; признай, безумец, или погибнешь ты смертью ужас­ной и страшной; ибо это говорю тебе я, Бритоусова, женщина из местного рыбного ряда!

З а о з е р с к и й (вскакивая на скамейку, протягивая впе­ред руку).