Тот самый Мюнхгаузен   ::   Горин Григорий

Да никогда! Что я – ненормальный?

Марта. Но ради меня…

Мюнхгаузен. Именно ради тебя! Если я стану таким, как все, ты же меня разлюбишь!

Марта (неуверенно). Не знаю…

Мюнхгаузен. Знаешь! И хватит об этом… Ужин на столе.

Марта. Нет, милый, что-то не хочется. Я устала. Пойду прилягу.

Мюнхгаузен. Хорошо, дорогая. Поспи. Сейчас я сделаю ночь. (Подходит к часам, переставляет стрелки на двенадцать.) Так?

Марта. Да, спасибо, милый. (Уходит.)

Мюнхгаузен садится за клавесин, задумчиво бренчит по клавишам. Входит Томас с подносом.

Томас (громко). Господин барон…

Мюнхгаузен. Тс-с-с!.. Что ты орешь ночью?

Томас (шепотом). Я хотел сказать: утка готова.

Мюнхгаузен (шепотом). Отпусти ее! Пусть летает!..

Томас. Слушаюсь! (Подходит к окну, выбрасывает утку.)

Слышно хлопанье крыльев. Часы бьют двенадцать раз, и наступает темнота.



КАРТИНА ВТОРАЯ



Ее сын Феофил фон Мюнхгаузен – молодой человек в форме корнета – нервно ходит по комнате.

Рамкопф (заканчивая рассказ). …Он так и сказал «Отпустите ее, пусть летает!»

Баронесса. А дальше?

Рамкопф. Дальше стало темно, и мне на голову вылили жаркое.

Феофил. Ужасно! Ужасно! До чего мы докатились – дворянин подслушивает под окнами.

Рамкопф. Во-первых, я не подслушивал, а случайно услышал этот разговор. Во-вторых, баронесса, вы же сами просили…

Баронесса. Конечно. (Сыну.