Тот самый Мюнхгаузен   ::   Горин Григорий

) Вот твои предки: рыцари крестовых походов, гофмаршал его величества…

Феофил. И наконец, этот! (Подходит к последней картине, срывает вуаль с портрета смотрит улыбающийся Мюнхгаузен, поднимающий себя за волосы из болота.) Почему ты не выкинешь эту мазню?

Баронесса. Чем она тебе мешает?

Феофил. Она меня бесит! (Хватается за шпагу.) Изрубить бы ее на куски!

Баронесса (испуганно). Не смей!.. Он утверждает, что это – работа Рембрандта.

Феофил. Чушь собачья!

Баронесса. Разумеется!.. Но аукционеры предлагают за нее десять тысяч.

Рамкопф. Так продайте.

Баронесса. Продать – значит признать, что это правда. (Закрывает картину вуалью.) Успокойся, Фео!

Входит Бургомистр. На нем дорожный костюм, он только что вернулся из Ганновера.

Бургомистр. Добрый вечер, господа! (Целует руку Баронессе.) Вы, как всегда, очаровательны! (Пожимает руку Рамкопфу.) Видел вашу новую карету, Рамкопф: красное дерево, синий бархат – бездна вкуса! (Кивнув Феофилу.) Как дела, корнет?.. Вижу, что хорошо!

Баронесса (мрачно). Судя по обилию комплиментов, вы вернулись с плохой новостью.

Бургомистр. Ну почему?.. Все не так плохо, господа, все не так плохо… Я имел долгую беседу с судьей Ганновера, а тот имел долгую беседу с епископом, а тот тоже имел предварительную беседу с каким-то очень важным лицом…

Феофил (мрачно). Вероятно, с богом?

Баронесса (сердито). Фео!..

Бургомистр. Да, мой друг, может быть, может быть…

Рамкопф.