В безбрежности   ::   Бальмонт Константин

В черной тьме душа светла

В смерти жизнь, и тает смерть

Неба гаснущая твердь

Новой вспыхнула красой:

Там серебряной росой,

В самой смерти жизнь любя,

Ночь усыпала себя.

Ходят Ангелы во мгле,

Слезы счастья шлют земле,

Славят светлого Творца,

Любят, любят без конца.



«Ночью мне виделся Кто-то таинственный…»



Ночью мне виделся Кто-то таинственный,

Тихо склонялся Он, тихо шептал;

Лучшей надеждою, думой единственной,

Светом нездешним во мне трепетал.

Ждал меня, звал меня долгими взорами,

К небу родимому путь открывал,

Гимны оттуда звучали укорами,

Сон позабытый все ярче вставал.

Что от незримых очей заслонялося

Тканью телесною, грезами дня,

Все это с ласкою нежной склонялося,

Выше и выше манило меня.

Пали преграды, и сладкими муками

Сердце воскресшее билось во мне,

Тени вставали и таяли звуками,

Тени к родимой влекли стороне

Звали Эдема воздушные жители

В царство, где Роза цветет у Креста

Вот уж я с ними в их тихой обители…

«Где же я медлил?» — шептали уста.



ПОСЛЕДНЯЯ МЫСЛЬ ПРОМЕТЕЯ

Благородному борцу Петру Федоровича Николаеву



Вдали от блеска дня, вдали от шума,

Я жил не год, не два, а сотни лет

Тюремщик злой всегда молчал угрюмо,

Он мне твердил одно лишь слово — «Нет».