В безбрежности   ::   Бальмонт Константин

И я забыл, что в мире дышит свет,

И я забыл, что значат звуки смеха,

Я ждал  чего-то ждал—хоть новых бед.

И мне одна была дана утеха: -

Крича, будить в тюрьме грохочущее эхо.

   В уме вставали мысли прежних дней,

   И гасли вновь, как беглые зарницы,

   Как проблески блуждающих огней,

   Как буквы строк сжигаемой страницы

   И вместо них тянулись вереницы

   Насмешливых кроваво-смутных снов;

   Как хищные прожорливые птицы,

   Как полчища уродливых врагов,

Неслись они ко мне на звон моих оков.

   И все же в этой черной тьме изгнанья

   Зажегся блеск, зажегся, наконец;

   Кипучие и жгучие страданья

   Взлелеяли сверкающий венец,

   И первый луч смеялся, как гонец

   Моей весны, душистого рассвета;

   Со вздохом я приветствовал конец

   Ночной тоски в пустыне без ответа,

И видел взгляд любви, и слышал гул привета.

   И вот я вновь живу среди людей,

   Под Солнцем ослепительно-лучистым.

   И вижу я детей, моих детей,

   Внимаю в полдень птичкам голосистым,

   Роптанью трав, струям кристально-чистым.—

   Но я опять вернулся бы в тюрьму,

   К уступам скал, безжизненным и мглистым,

   Когда бы знал, что, выбрав скорбь и тьму,

Я с чьей-нибудь души тяжелый грех сниму!



НА МОТИВ ПСАЛМА XVIII-гo



     Ночь ночи открывает знанье,

   Дню ото дня передается речь.