Витязь в барсовой шкуре   ::   Руставели Шота

Пред лицом царя представши и почтение воздавши,

Витязь молвит: «Услыхавши звук похвал, я изумлен.

Сколько счастья в этом звуке. Легче с ним — расстанья муки.

Бог уменьшит час разлуки. Светлый лик твой — мне закон.

Мысль свидания лелею». Царь упал к нему на шею.

С полной нежностью своею в нем он сына целовал.

Нет таких, как эти двое. Бьется сердце в них благое.

Засветило ретивое в Ростэване слез кристалл.

Вот уходит витязь смелый в чужеземные пределы.

Двадцать дней уж день он белый с черной ночью слил в одно.

В ней, златой, восторг вселенной, клад сокровищ сокровенный,

С Тинатин он мыслью пленной, ею сердце зажжено.

Входит в горы, входит в долы. Чуть он где, там пир веселый.

Речи вьются, точно пчелы. Все приносят щедрый дар.

Солнцеликим, светловзорым, в переходе этом скором,

Слух склоняя к разговорам, он не медлит в свете чар.

У него была твердыня. Замок горный на вершине.

Три он дня там медлит ныне. Шермадин — как верный с ним.

Вся душа его, вся сила, сердце все — для Автандила.

Но ему безвестно было, тот горит огнем каким.

Витязь молвит Шермадину: «Стыдно мне, но стыд содвину.

Я скрывал свою кручину. Но теперь откроюсь, верь.

Были пытки, были грозы. Я ронял несчетно слезы.

Но от той жестокой розы — луч отрады мне теперь.

К Тинатин моя истома. К ней любовь, о ней вся дрема.

Без конца у водоема слезы к розе лил нарцисс.