Волки и овцы   ::   Островский Александр Николаевич

) Возьми хорошенько, не мни! (Мурзавецкой.) Моя скромность. А всем этим я обязана вам. (Лыняеву.) Ты все молчишь, Мишель, так уж я за тебя говорю.

Лыняев . Благодарен, Меропа Давыдовна, очень благодарен.

Мурзавецкая . Об одном, батюшка, я тебя прошу: не пеняй ты на меня, своя воля была. Вот эту пару так уж точно я сосватала, вот за них должна буду Богу отвечать; а вы, как знаете.

Лыняев (Беркутову) . И ты женишься? Как ты скоро… Поздравляю тебя!

Глафира (Купавиной) . Ты решилась наконец! Ну, поздравляю!

Купавина . Да, я все мечтала о свободе… а потом убедилась, что наше женское счастье неразлучно с неволей.

Мурзавецкая . Не клевещи, матушка, на женщин! Всякие бывают; есть и такие, что не только своим хозяйством, а хоть губернией править сумеют, хоть в Хиву воевать посылай. А мужчины есть тоже всякие: есть вот и такие молодцы (показывает на Беркутова) , а то видали мы и таких, что своей охотой к бабам в лакеи идут.

Лыняев . Да, на свете волки да овцы, волки да овцы.

Павлин вносит кофе.

Глафира (принимая чашку) . Мишель, сделай милость, подержи мой зонтик! (Смеется.) Ах, у тебя все из рук валится.

Мурзавецкая (Беркутову) . Зиму-то здесь будете жить?

Беркутов . Я думаю, что Евлампии Николаевне приятнее будет эту зиму провести в Петербурге.

Купавина . Да, конечно.

Мурзавецкая (Лыняеву) . А вы?

Глафира . Мы эту зиму будем жить в Париже.

Лыняев . Мы в Париже.

Беркутов . А уж на лето к вам, под ваше крылышко.