Волки и овцы   ::   Островский Александр Николаевич

Лыняев . Да за что же?

Глафира . За спокойствие, разве этого мало? Проведя вечер с вами, можно уснуть без всяких волнений, сном праведника. Я еще никого не любила, Михайло Борисыч, но ведь эта пора придет; я в таких летах, что каждую минуту должна ждать любовной горячки.

Лыняев . Значит, вы такая же, как и все. А я думал, что вы…

Глафира . Что? Что я не способна любить? Таких девушек не бывает, Михайло Борисыч.

Лыняев . Так вы боитесь полюбить?

Глафира . Как же не бояться? Любовь мне ничего не принесет, кроме страданий. Я девушка со вкусом и могу полюбить только порядочного человека; а порядочные люди ищут богатых. Вот отчего я прячусь и убегаю от общества, — я боюсь полюбить. Вы не смотрите, что я скромна, тихие воды глубоки, и я чувствую, что если полюблю…

Лыняев . Ой, страшно! Не говорите, пожалуйста, не продолжайте.

Глафира . Но с вами я ничего не боюсь.

Лыняев . Не боитесь?

Глафира . Нисколько. Вы меня увлекать не станете, да и увлечься вами нет никакой возможности.

Лыняев (обидевшись) . Но почему же вы так думаете?

Глафира . Ну, полноте, какой вы любовник? Вы не обижайтесь, Михайло Борисыч! Вы очень хороший человек, вас все уважают; но любить вас невозможно. Вы уж и в летах, и ожирели, и, вероятно, дома в теплом халате ходите и в колпаке; ну, одним словом, вы стали похожи на милого, доброго папашу.

Лыняев . Вы уж очень безжалостны ко мне. Нет, я еще…

Глафира .