Жертвоприношение Асклепию   ::   Герод

Тебе я говорю? Раскрыла рот, дура,

И до того, что говорю, ей нет дела!

Стоит и на меня, как рак, глаза пялит!

45



Иди, – служителя, я говорю, кликни!

Обжора! От тебя ни в праздник нет толку,

Ни в будни, но всегда ни с места, как камень!

Клянусь тебе, Кидилла, этим вот богом, –

Серчать я не хочу, но ты меня сердишь!

50



Клянусь, я говорю: настанет день оный,

Когда почешешь ты затылок безмозглый!

Коккала:

Не всё ты слишком к сердцу принимай, Кинна:

Она – рабыня, на уши ей лень давит!

Кинна:

День занялся, – и толчея сильней стала…

55



Эй, ты, ни шагу, уж открыли дверь храма,

Завесу подняли…

Коккала:

Душа моя, Кинна,

Какие чудеса! Наверно, ты скажешь,

Что это всё – второй Афины рук дело.

Привет владычице! Коль вон того тронуть

60



Нагого юношу – получит он ранку!

Не видишь ли, с какою теплотой, Кинна,

Трепещет на картине всё его тело?

Ухват серебряный! Сам Патекиск с Миллом, [9]

Сыны Ламприона, не отвели б взора,

65



Решив, что вправду он из серебра сделан!

И бык, и повадырь, и женщина с ними,

И горбоносый муж, и тот, с кривым носом, –

Не правда ли, что жизнью все они дышат?

Когда б мне женский стыд мой не мешал, я бы

70



Визг подняла, – а что, как бык бодать станет?

Уж больно, Кинна, он косит одним глазом!

Кинна:

Да, верно, Апеллес Эфесский [10] всё может,

Удачливая у него рука. Трудно

Сказать о нём: «Он то постиг, но не это».

75



Кто так подумал бы, тот и богов, верно,

Не чтит. А кто без восхищенья посмотрит

На самого творца и на его вещи,

В валяльне тот висеть вниз головой должен.

Храмовый служитель:

Благоприятны жертвы ваши, – в них виден

80



Большой на улучшение намёк; бога

Никто так ублажить не мог, как вы, жёны.