Базалетский бой   ::   Антоновская Анна Арнольдовна

Будто желая еще раз в том удостовериться, наклонился князь над водоемом синей воды, в которой зыбиласьлуна. Хоть и не ясно отражалось лицо в водном зеркале, а все же выступили характерные для царя Бориса черты: упрямый подбородок, резко изогнутые брови, татарские скулы, крупный нос, и лишь волнистая бородка несколько сглаживала это неуместное сходство. Он, князь Тюфякин, всегда слыл за непоседу, да и надо было на ночь проверить посольских людей: как бы чего не натворили, поддавшись незнакомому зелью или волшебству.

Вдали, там, где находилось строение, отведенное для сопровождающих посольство, слышались голоса. Князь Тюфякин неслышно приблизился и остановился под тенью платана. Несколько сокольников перекидывались словами и балагурили.

– Башку об заклад! Аббас шахово величество мертвого сокола и в грош не ставит!

– У каспийкой воды, где устье Терека, соколов не перечесть.

– Там и гнездарь-сокол, и низовой, и верховой в согласии дичь бьют.

– Эко диво!

– А кой сокол в полон угодит или ж опричь этой в другую беду, летит верховой сокол на выручку.

– Да ну? А не леший к ведьме на выучку?

– А кто сию дичь сказывая?

– Не дичь сказывал, а песню пел. Меркушка, стрелецкий десятник. Сам на Балчуге слыхал.

– Меркушка? Тот, что у боярина Хворостинина?..

– Угу.

– А песню-то упомнил?

– Вестимо. Назубок вызубрил.

– Сказывай!

– Не веришь? А ну, Семен, давай балалайку!

– Исфахан разбудишь.

– И это не в труд.