JК
Базалетский бой :: Антоновская Анна Арнольдовна
Страница: 430 из 736Другие хищники подхватили рык, ошеломивший толпы. Грозно защелкали бичи.
Дьяк Панов, сам не ведая почему, уставился на сосульку, которую сжимал Ага-хан, забыв о ней. Сосулька таяла, и на голубой керманшах падали ледяные слезы. Когда он вновь обратил свой взор на круг, образованный телохранителями, там уже билась в руках топорщиков другая жертва.
– Дамар кон! – кричал главный топорщик.
С дико вопящего Рустам-бека сдирали одежду. В один миг бека распластали на доске, сверкнула секира…
Шах Аббас еще раз дотронулся до журавлиного пера, и тотчас эйшик-агаси-баши вскинул посох.
Вперед выступил диванбек и провозгласил шахский ферман:
– «Во имя аллаха милосердного и милостивого! Я, Аббас, шах персидский и ширванский, царь царей, объявляю приговор, подсказанный мне мудростью. За непослушание брату моему, царю Великой, Малой и Белой Русии, государю Михайле Федоровичу, сын собаки Рустам так же достоин смерти, как и сын собаки Булат! Но аллах захотел и не допустил Рустама вступить в драку с людьми послов другой страны, затеянную Булатом, сыном собаки, в Китай-городе, торговой части первого города Русии – Москвы.
Дьяк Панов, сам не ведая почему, уставился на сосульку, которую сжимал Ага-хан, забыв о ней. Сосулька таяла, и на голубой керманшах падали ледяные слезы. Когда он вновь обратил свой взор на круг, образованный телохранителями, там уже билась в руках топорщиков другая жертва.
– Дамар кон! – кричал главный топорщик.
С дико вопящего Рустам-бека сдирали одежду. В один миг бека распластали на доске, сверкнула секира…
Шах Аббас еще раз дотронулся до журавлиного пера, и тотчас эйшик-агаси-баши вскинул посох.
Вперед выступил диванбек и провозгласил шахский ферман:
– «Во имя аллаха милосердного и милостивого! Я, Аббас, шах персидский и ширванский, царь царей, объявляю приговор, подсказанный мне мудростью. За непослушание брату моему, царю Великой, Малой и Белой Русии, государю Михайле Федоровичу, сын собаки Рустам так же достоин смерти, как и сын собаки Булат! Но аллах захотел и не допустил Рустама вступить в драку с людьми послов другой страны, затеянную Булатом, сыном собаки, в Китай-городе, торговой части первого города Русии – Москвы.