JК
Базалетский бой :: Антоновская Анна Арнольдовна
Страница: 487 из 736Оно обнаружилось несколько дней назад. Раньше я жил под вымышленным.
– Бисмиллах, Джемаль-бек, для чего обнаружилось оно?
– Для того, чтобы выполнить то, что шах-ин-шах доверил мне!
– Что доверил тебе, Джемаль-бек, шах-ин-шах, великий из великих?
– Дело Ирана! В Гулаби следуют сокольники Московского царства. Наш милостивый шах Аббас решил избавить царя гурджи Луарсаба от мук. – И Рустам-Джемаль выразительно провел пальцем по шее.
– От земных мук, о бек?
– Во славу аллаха, да!
– Велик шах Аббас! – обрадованно воскликнул Али-Баиндур, готовый расцеловать приятного вестника. Рустам-Джемаль надменно сделал шаг назад и покачнулся, – он не смыкал глаз с того момента, когда чуть не смежил их навеки.
– Помни, хан, повеление шах-ин-шаха да свершится завтра. И да будет все скрыто от остальных, дабы, разойдясь по Ирану, они говорили бы про змей в саду Гулабской крепости и… ни слова про твою ловкость.
– О упрямый джинн, гурджи-царю и тут повезло! Разве не лучше было бы скорее подняться в башню и…
– Не лучше, ибо шах повелел так! И не позднее чем сейчас ты пошлешь навстречу русийским освободителям скоростных гонцов с печальным известием. Пусть донесут до слуха посла Тюфякина, что слишком неосторожен был царь гурджи: поддавшись очарованию роз, он уснул в саду, забыв о змеином жале. Гяуры-сокольники поспешат в Исфахан. Эта весть ввергнет в отчаяние «льва Ирана», он даже объявит трехдневный траур.
– Бисмиллах, Джемаль-бек, для чего обнаружилось оно?
– Для того, чтобы выполнить то, что шах-ин-шах доверил мне!
– Что доверил тебе, Джемаль-бек, шах-ин-шах, великий из великих?
– Дело Ирана! В Гулаби следуют сокольники Московского царства. Наш милостивый шах Аббас решил избавить царя гурджи Луарсаба от мук. – И Рустам-Джемаль выразительно провел пальцем по шее.
– От земных мук, о бек?
– Во славу аллаха, да!
– Велик шах Аббас! – обрадованно воскликнул Али-Баиндур, готовый расцеловать приятного вестника. Рустам-Джемаль надменно сделал шаг назад и покачнулся, – он не смыкал глаз с того момента, когда чуть не смежил их навеки.
– Помни, хан, повеление шах-ин-шаха да свершится завтра. И да будет все скрыто от остальных, дабы, разойдясь по Ирану, они говорили бы про змей в саду Гулабской крепости и… ни слова про твою ловкость.
– О упрямый джинн, гурджи-царю и тут повезло! Разве не лучше было бы скорее подняться в башню и…
– Не лучше, ибо шах повелел так! И не позднее чем сейчас ты пошлешь навстречу русийским освободителям скоростных гонцов с печальным известием. Пусть донесут до слуха посла Тюфякина, что слишком неосторожен был царь гурджи: поддавшись очарованию роз, он уснул в саду, забыв о змеином жале. Гяуры-сокольники поспешат в Исфахан. Эта весть ввергнет в отчаяние «льва Ирана», он даже объявит трехдневный траур.