JК
Базалетский бой :: Антоновская Анна Арнольдовна
Страница: 557 из 736Так, то подымаясь, то опускаясь, в полной тишине, медленно шли кони навстречу сумрачному дню.
Эрасти очнулся от полудремы, – он понял, куда направил Джамбаза Георгий Саакадзе.
Монастырь святой Нины жил обычной своей жизнью, рассчитанной по часам. Сюда и теперь не достигало волнение городов и деревень. Сюда, как и встарь, не стучались ни воины, ни лазутчики. Слишком далеко, слишком высоко стоял монастырь святой Нины. Но сюда неизменно стекались жаждущие покоя и совета, и от них узнавала игуменья Нино о яростной борьбе Георгия Саакадзе якобы с Зурабом Эристави, а на самом деле с царем Теймуразом, ревниво охраняющим от Моурави свою власть. «Так дальше продолжаться не может, вот-вот сойдутся в смертельной схватке».
Много лет Нино ежедневно, в определенный час, склонялась над свитками; слева лежали чистые, справа – исписанные ее красивым и четким почерком. «Жизнеописание Георгия Саакадзе, Великого Моурави, составленное схимницей Макрине», – так значилось вверху на первом свитке.
Почему Нино изменила на летописи свое имя? Никто не должен проникнуть в тайну ее сердца. Пусть тот, кто знает ее, не заподозрит, а кто не знает – не догадается, почему красные чернила подобны кипящей крови, почему на свиток ложатся слова, пронизанные огнем, отуманенные печалью, приглушенные мольбой и озаренные надеждой. Так сплеталась сверкающая нить жизни Георгия Саакадзе. «…Пусть потомство узнает о Неугасаемом даже после его смерти.
Эрасти очнулся от полудремы, – он понял, куда направил Джамбаза Георгий Саакадзе.
Монастырь святой Нины жил обычной своей жизнью, рассчитанной по часам. Сюда и теперь не достигало волнение городов и деревень. Сюда, как и встарь, не стучались ни воины, ни лазутчики. Слишком далеко, слишком высоко стоял монастырь святой Нины. Но сюда неизменно стекались жаждущие покоя и совета, и от них узнавала игуменья Нино о яростной борьбе Георгия Саакадзе якобы с Зурабом Эристави, а на самом деле с царем Теймуразом, ревниво охраняющим от Моурави свою власть. «Так дальше продолжаться не может, вот-вот сойдутся в смертельной схватке».
Много лет Нино ежедневно, в определенный час, склонялась над свитками; слева лежали чистые, справа – исписанные ее красивым и четким почерком. «Жизнеописание Георгия Саакадзе, Великого Моурави, составленное схимницей Макрине», – так значилось вверху на первом свитке.
Почему Нино изменила на летописи свое имя? Никто не должен проникнуть в тайну ее сердца. Пусть тот, кто знает ее, не заподозрит, а кто не знает – не догадается, почему красные чернила подобны кипящей крови, почему на свиток ложатся слова, пронизанные огнем, отуманенные печалью, приглушенные мольбой и озаренные надеждой. Так сплеталась сверкающая нить жизни Георгия Саакадзе. «…Пусть потомство узнает о Неугасаемом даже после его смерти.