Белые и синие   ::   Дюма Александр

Краткость была отличительной чертой постановлений и законов Сен-Жюста; его голос, диктовавший их, был отрывистым, звонким и проникновенным. Впервые Сен-Жюст выступил в Конвенте с требованием предать суду короля, и при первых же словах его речи, резкой, холодной и острой, как стальной клинок, все слушатели как один затрепетали, охваченные странным волнением, и поняли, что король погиб.

Повязав галстук, Сен-Жюст резко повернулся, чтобы взять свой сюртук, и заметил ожидавшего юношу.

Он пристально посмотрел на него, видимо напрягая память, а затем неожиданно протянул руку к камину.

— А, это тебя арестовали вчера утром, — сказал Сен-Жюст, — и ты передал мне записку через хозяйку гостиницы, где ты проживаешь?

— Да, гражданин, — отвечал Шарль, — это я.

— Значит, люди, которые тебя арестовали, разрешили, чтобы ты мне написал?

— Я написал тебе заранее.

— Каким образом?

— Я знал, что меня арестуют.

— И ты даже не подумал спрятаться?

— Для чего?.. Я был невиновен, и к тому же говорят, что ты справедлив. Сен-Жюст, молча глядевший на мальчика, тоже казался очень юным в своей белейшей и тончайшей полотняной рубашке с широкими рукавами, в белом жилете с большими отворотами и с искусно повязанным галстуком.

— Твои родственники эмигрировали? — спросил он наконец.

— Нет, гражданин, мои родственники отнюдь не аристократы.