Белые и синие   ::   Дюма Александр

— Кто же они?

— Мой отец — председатель суда в Безансоне, мой дядя — командир батальона.

— Сколько тебе лет?

— Мне пошел четырнадцатый год.

— Подойди ко мне. Юноша повиновался.

— Клянусь честью, это правда: он похож на девочку! — сказал Сен-Жюст и, обратившись к Шарлю, спросил: — Но ведь ты что-то натворил, раз тебя арестовали?

— Двое моих земляков, граждане Дюмон и Баллю, приехали в Страсбур, чтобы потребовать освобождения генерал-адъютанта Перрена. Я узнал, что их должны арестовать ночью или на следующий день, и предупредил их запиской; мой почерк узнали; я же полагал, что поступаю правильно, и взываю к твоему сердцу, гражданин Сен-Жюст.

Сен-Жюст дотронулся до плеча юноши своей белой ухоженной рукой, похожей на женскую. — Ты еще ребенок, — сказал он, — поэтому я скажу тебе только одно: есть более святое чувство, чем любовь к землякам, — это патриотизм; мы прежде всего дети одной отчизны, а не граждане одного города. Придет день, когда разум восторжествует и человечество будет дороже родины, люди станут братьями, нации — сестрами и не будет других врагов, кроме тиранов. Ты уступил благородному чувству любви к ближнему, которому учит Евангелие; однако, поддавшись ему, ты забыл о более возвышенном, священном и благородном чувстве — о преданности отчизне, которая должна быть превыше всего.