JК
Человек-землетрясение :: Конзалик Хайнц
Страница: 27 из 464Пия Коккони пошла за ним в его номер и глухо засмеялась, когда он начал раздевать ее своими забинтованными руками.
Снова это бульканье в голосе. Это грудное воркование. Призывный клич дикой самки.
– Ты герой дня, дорогой, – сказала Пия Коккони, лежа на нем и обхватив его ногами.
– Я стану героем тысячи ночей, – ответил Боб. Взгляд его больших голубых глаз потемнел.
– Расскажи мне еще раз, как ты пытался спасти своего друга. Он горел по-настоящему? – Ее гибкое тело дрожало от желания, белоснежные зубы сверкнули меж раскрытых кроваво-красных губ. Она согнулась под натиском его рук, ее гладкая кожа была словно наэлектризована.
– Да, он горел по-настоящему! – заскрипел зубами Боб Баррайс. – Он горел, черт возьми!
Он рванул ее к себе и впился в ее плечо. Два зверя набросились друг на друга.
Телеграмма из Монте-Карло вызвала во Вреденхаузене сначала замешательство, а потом большую активность.
– Бедный мальчик, – причитала Матильда Баррайс, беспомощно глядя вокруг себя. Ее брат, дядюшка Теодор Хаферкамп, верный рыцарь семьи, который управлял предприятиями и приумножал состояние Боба, постоянно заботясь о его добром имени, долго раздумывал, как преподнести это Матильде. Телеграмма была адресована ему. Она была краткой, и эта краткость таила в себе взрывную силу.
«Авария в горах. Машина полностью вышла из строя. Лутц Адамс мертв. У самого легкие повреждения. Перевозку организовал. Урегулируй, пожалуйста, все дома. Привет. Боб».
Снова это бульканье в голосе. Это грудное воркование. Призывный клич дикой самки.
– Ты герой дня, дорогой, – сказала Пия Коккони, лежа на нем и обхватив его ногами.
– Я стану героем тысячи ночей, – ответил Боб. Взгляд его больших голубых глаз потемнел.
– Расскажи мне еще раз, как ты пытался спасти своего друга. Он горел по-настоящему? – Ее гибкое тело дрожало от желания, белоснежные зубы сверкнули меж раскрытых кроваво-красных губ. Она согнулась под натиском его рук, ее гладкая кожа была словно наэлектризована.
– Да, он горел по-настоящему! – заскрипел зубами Боб Баррайс. – Он горел, черт возьми!
Он рванул ее к себе и впился в ее плечо. Два зверя набросились друг на друга.
Телеграмма из Монте-Карло вызвала во Вреденхаузене сначала замешательство, а потом большую активность.
– Бедный мальчик, – причитала Матильда Баррайс, беспомощно глядя вокруг себя. Ее брат, дядюшка Теодор Хаферкамп, верный рыцарь семьи, который управлял предприятиями и приумножал состояние Боба, постоянно заботясь о его добром имени, долго раздумывал, как преподнести это Матильде. Телеграмма была адресована ему. Она была краткой, и эта краткость таила в себе взрывную силу.
«Авария в горах. Машина полностью вышла из строя. Лутц Адамс мертв. У самого легкие повреждения. Перевозку организовал. Урегулируй, пожалуйста, все дома. Привет. Боб».