Доктор Джонс против Третьего рейха   ::   Тюрин Александр Владимирович

Профессору было ясно, что сезон муссонных дождей кончается, впереди сухая зима, уже пожелтели фикусы, они же баньяны. Ясно, что живут здесь не буддисты, а индуисты, скорее всего шиваиты.

Среди соломы показалась деревня, ничем не отличающаяся от сотен других деревень, усеивающих плодородную полосу тераев. Глинобитные стены, вместо окон дырки, тростниковые крыши. Только круглые белые башенки на сваях – хранилища зерна – несколько живописали вид.

То ли оттого, что любого белого человека принимали здесь за начальство, то ли оттого, что селяне уже друг другу надоели, все местные жители, и стар, и млад, потянулись к вновь прибывшим. Обступили с разных сторон и стали жаловаться на жизнь, применяя один из диалектов бихари. Индиана худо-бедно знавший санскрит, различал лишь отдельные слова. Было заметно, что причины для жалоб имеются, население деревни находилось явно не на подъеме. Лица больше походили на обернутые папиросной бумагой черепа. Ноги казались позаимствованными у голенастых птиц. В воздухе пахло бедой, потому что в нем почти не присутствовали запахи еды, отбросов, навоза.

Скоро внимание народа стало переходить все рамки приличия, а сами путешественники очутились на покрытой пылью площадке, где, как понимал профессор, умещается целиком поголовье деревни и работает сельский совет, прозываемый в этих краях панчаятом. Аборигены норовили потрогать гостей, причем, женщины щупали преимущественно доктора Джонса, маленькие же грязные мужчины активно гладили мисс Кэмден.