Иероглифы Сихотэ-Алиня   ::   Мелентьев Виталий Григорьевич

– Как это сел? – Все еще строго, отрывисто переспросил Пряхин.

– Так. Сел и сидит. Костер разжег, чтоб я его не потерял, и сидит.

Солдаты переглянулись, Почуйко насмешливо протянул:

– Выходит, был дымок.

Все еще бледный Сенников упрямо наклонил голову.

Пряхин внимательно оглядывал худенькую ловкую фигурку мальчика, его тщательно и умело пригнанное охотничье снаряжение – котомку, охотничий кинжал и топорик за поясом. Мальчик недоумевающе посмотрел светлыми и чистыми глазами на солдат, на старшину и опять обиженно покраснел. Губкин заметил это и, положив ему руку на плечо, спросил:

– Когда же ты к нам шел, если дядька повредил ногу еще вчера?

– А я ночью шел.

– Один?! – Саше разом вспомнилась только что пережитая ночь со всеми ее страхами, и он взглянул на мальчика почти с восхищением.

– Ну, конечно, один. Больше ж некому, – скромно ответил тот, с мольбой глядя на старшину.

– И не боялся? – продолжал расспрашивать Губкин.

– Разве ж тут до страха?

Пряхин наконец застегнул ремень и, поймав умоляющий взгляд, уже помягче спросил:

– Тебя как же зовут?

– Василий. Василий Петрович Лазарев, – ответил мальчик и быстро, горячо заговорил: – Да вы не бойтесь. Дядя у меня учитель. Историк. Мы тут городища всякие обследовали. Древние. И вот такое получилось…

– Да мы и не боимся, – улыбнулся Пряхин. – Мы так думаем, что твоего дядю сюда притащить нужно?

– Ой, конечно! Ведь нога у него распухла.