JК
Этна и вулканологи :: Тазиев Гарун
Страница: 96 из 126Они двигались в высокой траве по синусоиде, а не по прямой, узнавая ничем не отличимые для посторонних приметы: большие, конической формы и маленькие, круглые термитники, протеевые растения, похожие на чахлые яблони.
Вокруг была трава без конца и без края. Но следопыты видели в ней четкие нюансы. И там, где я ничего не замечал, зачастую даже после того, как мне показывали рукой, они находили спрятавшихся в траве антилоп – небольших зверьков со шкурой под цвет саванны.
Такое же интимное чувство совершенно невольно я ощутил сейчас здесь, в вулканическом мире, на свившихся потоках к западу от бокки. Что же, меня вполне можно считать лавовым туземцем!
Если вам некуда спешить, а спину не оттягивает тяжеленный рюкзак, если погода чудесная, а ваши ноги привычны к ходьбе и дыхание ровное, переход по этим жутковатым просторам способен доставить удовольствие. Я прямо купался в нем и забирал все круче на север, не желая отклониться к востоку, где проходит грунтовая колея для «джипов». Ее пробил в прошлом году Винченцо Барбагалло с жителями Лингвалосса, чтобы возить к вершине туристов, желающих полюбоваться извержением. Нет, выйдя на дорогу, я лишился бы столь нечасто выпадающего ощущения счастья.
Я шел наугад. Лава местами была ровной как ладонь, и я был ей благодарен за это; разом утихала тупая боль в покалеченной ноге, а долгий путь обходился без прыжков и балетных па. Я чувствовал себя превосходно: ходьба порождала своеобразное опьянение.
Вокруг была трава без конца и без края. Но следопыты видели в ней четкие нюансы. И там, где я ничего не замечал, зачастую даже после того, как мне показывали рукой, они находили спрятавшихся в траве антилоп – небольших зверьков со шкурой под цвет саванны.
Такое же интимное чувство совершенно невольно я ощутил сейчас здесь, в вулканическом мире, на свившихся потоках к западу от бокки. Что же, меня вполне можно считать лавовым туземцем!
Если вам некуда спешить, а спину не оттягивает тяжеленный рюкзак, если погода чудесная, а ваши ноги привычны к ходьбе и дыхание ровное, переход по этим жутковатым просторам способен доставить удовольствие. Я прямо купался в нем и забирал все круче на север, не желая отклониться к востоку, где проходит грунтовая колея для «джипов». Ее пробил в прошлом году Винченцо Барбагалло с жителями Лингвалосса, чтобы возить к вершине туристов, желающих полюбоваться извержением. Нет, выйдя на дорогу, я лишился бы столь нечасто выпадающего ощущения счастья.
Я шел наугад. Лава местами была ровной как ладонь, и я был ей благодарен за это; разом утихала тупая боль в покалеченной ноге, а долгий путь обходился без прыжков и балетных па. Я чувствовал себя превосходно: ходьба порождала своеобразное опьянение.