JК
Княжич :: Гончаров Олег
Страница: 345 из 405Но отец меня перестрял. Отделал он меня знатно. Тяжела была рука у твоего деда. Избил и обратно к жене отправил. Злился я на него. Ох как злился. Смерти ему желал. А на Беляну даже смотреть не хотел. Все случая ждал, чтобы с Храней моей повидаться. И дождался. Недоглядели за мной отцовы присмотрщики. Сорвался я, как рыба с крючка. На коня, и в рыбачью весь. Подлетел к ограде, а меня рыбачки дубьем встретили.
— Поворачивай, — говорят, — княжич, спеши к княжне своей. А нас не тревожь боле. Храня уже седмицу не девка, а мужнина жена. За Разбея ее родители отдали. Любит он ее. Сильно любит. И ты в эту любовь не лезь.
А я им:
— Повидаться бы нам. Проститься.
— Отчего ж, — сам Разбей голос подал. — Проститься можно.
Вышла она за околицу. На голове вместо кокошника плат повязан [188] . Плачет Храня, и я слез не прячу, а Разбей в сторонке стоит. Нам не мешает.
А Храня слезы вытерла и сказала серьезно:
— Уходи, Мал. Не люблю я тебя. И не любила никогда. Уходи.
Повернулась и к мужу пошла. Даже не оглянулась ни разу.
Ох и разозлился я тогда. Попадись кто под руку — удавил бы голыми руками. Сел на коня и в Коростень вернулся. И только потом я уразумел, что Храня словами своими меня от меня же спасала. — Отец прервал свой рассказ на мгновение, отхлебнул из чары сбитня и еще раз взглянул на дедов меч. — А с матерью твоей, — посмотрел он на меня внимательно, — у нас вначале не слишком гладко было. Я же ее и за бабу не считал. Девчонка.
— Поворачивай, — говорят, — княжич, спеши к княжне своей. А нас не тревожь боле. Храня уже седмицу не девка, а мужнина жена. За Разбея ее родители отдали. Любит он ее. Сильно любит. И ты в эту любовь не лезь.
А я им:
— Повидаться бы нам. Проститься.
— Отчего ж, — сам Разбей голос подал. — Проститься можно.
Вышла она за околицу. На голове вместо кокошника плат повязан [188] . Плачет Храня, и я слез не прячу, а Разбей в сторонке стоит. Нам не мешает.
А Храня слезы вытерла и сказала серьезно:
— Уходи, Мал. Не люблю я тебя. И не любила никогда. Уходи.
Повернулась и к мужу пошла. Даже не оглянулась ни разу.
Ох и разозлился я тогда. Попадись кто под руку — удавил бы голыми руками. Сел на коня и в Коростень вернулся. И только потом я уразумел, что Храня словами своими меня от меня же спасала. — Отец прервал свой рассказ на мгновение, отхлебнул из чары сбитня и еще раз взглянул на дедов меч. — А с матерью твоей, — посмотрел он на меня внимательно, — у нас вначале не слишком гладко было. Я же ее и за бабу не считал. Девчонка.