Масорка   ::   Эмар Густав

Пока дон Мигель, поддерживая голову друга, поил его подслащенным вином, донья Эрмоса впервые могла внимательно рассмотреть черты молодого человека, которому бледность и кроткий страдальческий вид придавали нечто необычайно симпатичное и трогательное и в то же время мужественное и благородное. Друзья выглядели отнюдь не привлекательно, так как оба были с головы до ног в крови грязи.

— Ну, а теперь, дорогая Эрмоса, — обратился к ней дон Мигель, возвращая ей почти пустой бокал, — скажи мне, старый Хосе здесь?

— Да.

— Так разбуди его и прикажи ему прийти сюда, да скажи мне, где здесь у тебя найти бумагу и письменные принадлежности?

— Вон в том кабинетике, — ответила она, указывая на смежную комнатку, и побежала будить старого Хосе.

Дон Мигель прошел в маленький кабинет, затем в другую комнатку, которая была спальней доньи Эрмосы, и наконец в прелестный маленький уголок, служивший ей ванной.

— Vive Dios! 9 — воскликнул он, разглядывая себя в зеркале, пока умывал руки. — Если бы Аврора увидела меня в таком виде, она подумала бы, право, что я сбежал из ада; с ее способностью убегать от меня, когда мне вздумается сорвать у нее поцелуй, она, пожалуй, способна была бы бежать в самую пампу. А! Вот это прекрасно, — продолжат он, вытирая руки о тонкое дорогое полотенце, — бутылка, недопитая Луисом, стоит здесь, и я с охотой хлебну из нее за то, чтобы Росаса черти побрали, чтобы Луис поскорее оправился от своих ран и чтобы Аврора завтра согласилась сделать то, о чем я ее попрошу,.