Мексиканские ночи   ::   Эмар Густав

Соорудив на ее спине подобие ложа из нескольких одеял и сарапе, которое он сбросил с себя, Доминик легко, словно ребенка, поднял этого высокого крепкого мужчину, очень осторожно положил на спину лошади и, поддерживая раненого, чтобы он не свалился на землю, повел лошадь на поводу в сторону уже известного нам ранчо.



ГЛАВА IX. Открытие

Доминик шел медленно, всячески оберегая раненого от резких толчков и, несмотря на горячее желание как можно скорее попасть на ранчо, не понукал лошадь. Дорога была ухабистой, трудно проходимой, и он не хотел рисковать.

Поэтому радости молодого человека не было предела, когда, приблизившись к ранчо, он увидел, что кто-то бежит ему навстречу.

— Эй! — крикнул Доминик. — Идите же скорее! Я вас заждался!

— Что это значит, Доминик? — спросил Оливье по-французски. — Зачем это вам понадобились?

— Ослепли вы что ли? Не видите разве, что я везу раненого?

— Раненого! — вскричал Оливье, сразу очутившись рядом с молодым человеком. — О каком еще раненом вы говорите?

О том, которого я хорошо ли, плохо ли привез на своем коне и которого с великим удовольствием увидел бы в хорошей постели, что ему крайне необходимо. Ведь он чудом остался жив!

Оливье молча поднял сарапе, наброшенное на лицо раненого, и долго на него смотрел с выражением ужаса, скорби, гнева и досады.

Мертвенная бледность покрыла лицо Оливье, дрожь пробежала по телу, глаза, устремленные на раненого, метали молнии.

— О! — сдавленным голосом произнес Оливье. — Этот человек жив! Я не мог ошибиться. Это он! Он!

Доминик, недоумевая, смотрел на Оливье, не зная, что и думать.