Морская школа   ::   Коковин Евгений Степанович

Мы тоже поднялись и направились было на корму, но Матвеев уже возвращался.

– Видите, что придумали! – сказал он, показывая рукой на «Снэрка». – Шлак сбрасывают за борт. Засо­ряют гавань. Ну за это они ответят! У себя в Лондоне или Глазго они так не делают, а у нас, думают, можно.

Засорять гавань строго-настрого воспрещается. Да­же мы, соломбальские мальчишки, хорошо знали об этом и никогда не бросали камней в гавань. А англи­чане здесь, в Мурманске, высыпали в воду полные кад­ки шлака. Выбрасывать шлак можно только в указан­ных местах на берег или в море.

– Ничего, мы их научим нас уважать! – Матвеев решительной походкой направился в кают-компанию.

По вызову капитана явился представитель из порто­вой конторы. Вместе с Матвеевым он пошел на «Снэрк».

– Почему сбрасываете шлак в воду? – спросили английского кочегара.

– Механик приказал.

– А вы знали, что это запрещено?

– Конечно, знал. Говорил механику, а он приказал сбрасывать в воду.

– А у себя в Глазго сбрасываете шлак в воду?

– Нет, в Глазго запрещено сбрасывать.

– Наглец ваш механик! – в сердцах сказал пред­ставитель порта по-русски.

Вызвали механика и капитана «Снэрка».

– Я не знал, что у вас нельзя, – пробовал увиль­нуть механик. У него, конечно, были другие соображе­ния: «Сейчас, на стоянке, вахтенному кочегару нечего делать – пусть вирает и сбрасывает шлак, иначе в мо­ре придется для этого вызывать подвахту».