JК
Морская школа :: Коковин Евгений Степанович
Страница: 95 из 122Навстречу им бежали юркие катера и безмачтовые, с гофрированными крышами пароходики пригородного сообщения.
Всюду в порту пахло дымом, пресным отработанным паром и краской, просыхающей на корпусах пароходов и ботов. В ковшах, у стоянок катеров, поверхность воды зацветала жирными радужными пятнами нефти и машинного масла.
Навигация открылась. С моря, со зверобойных промыслов, пришли переполненные тюленьими шкурами суда. Они принесли в порт запахи рыбы и ворвани.
За два дня до отхода в рейс наш пароход отбуксировали к Левому берегу под погрузку. Нам, ученикам, было приказано перейти жить на судно. Поместили нас в кочегарском кубрике. Меня назначили на первую вахту – с восьми до двенадцати часов Илько на вторую – с двенадцати до четырех.
Мы уже давно перезнакомились со всей командой «Октября», особенно же подружились с радистом Павликом Жаворонковым и кочегаром Матвеевым.
Наш старый знакомый, кочегар Матвеев – немолодой моряк невысокого роста, но коренастый и мускулистый – удивлял нас, когда стоял на вахте. Он работал легко, словно играя, и мог шуровать уголь в топку, стоя спиной к котлу и перекидывая лопату через плечо. Он без труда поднимал огромные железные кадки со шлаком, а тяжелые кочегарские инструменты – ломики и резаки – в его руках казались необычайно легкими.
Всюду в порту пахло дымом, пресным отработанным паром и краской, просыхающей на корпусах пароходов и ботов. В ковшах, у стоянок катеров, поверхность воды зацветала жирными радужными пятнами нефти и машинного масла.
Навигация открылась. С моря, со зверобойных промыслов, пришли переполненные тюленьими шкурами суда. Они принесли в порт запахи рыбы и ворвани.
За два дня до отхода в рейс наш пароход отбуксировали к Левому берегу под погрузку. Нам, ученикам, было приказано перейти жить на судно. Поместили нас в кочегарском кубрике. Меня назначили на первую вахту – с восьми до двенадцати часов Илько на вторую – с двенадцати до четырех.
Мы уже давно перезнакомились со всей командой «Октября», особенно же подружились с радистом Павликом Жаворонковым и кочегаром Матвеевым.
Наш старый знакомый, кочегар Матвеев – немолодой моряк невысокого роста, но коренастый и мускулистый – удивлял нас, когда стоял на вахте. Он работал легко, словно играя, и мог шуровать уголь в топку, стоя спиной к котлу и перекидывая лопату через плечо. Он без труда поднимал огромные железные кадки со шлаком, а тяжелые кочегарские инструменты – ломики и резаки – в его руках казались необычайно легкими.