Морские цыгане   ::   Эмар Густав

Когдадверь за ними захлопнулась, он вышел на середину круга.

— Вот доказательство, — сказал он, распахивая плащ и снимая шляпу.

— Господин д'Ожерон! — вскричали флибустьеры с радостным удивлением.

— Я собственной персоной, господа; теперь вы довольны, капитан де Граммон?

— О, прошу меня извинить! — ответил кавалер, почтительно кланяясь старику, которого все флибустьеры глубоко уважали.

— Оставим это, — улыбаясь, ответил д'Ожерон, — нам предстоит заняться вещами слишком важными для того, чтобы затевать глупую ссору; по-моему, вам лучше чистосердечно пожать друг другу руки и помириться.

Оба молодых человека сделали шаг назад при этом предложении.

— Вы не хотите? — продолжал д'Ожерон. — Хорошо, не будем об этом говорить и приступим к делу. Принимаете вы предложение, которое я поручил Пьеру Леграну, нашему брату, сделать вам?

— Пьер Легран, без сомнения, по вашему приказанию, — отвечал Монбар от имени всего общества, — упомянул нам очень неопределенно об этом деле, которое следует предпринять ради нашей общей выгоды, но не упомянул вашего имени.

— Что же вы ответили ему?

— Мы ему ответили, что это предприятие очень рискованное, что испанцы остерегаются, хорошо укрепились и, находясь под начальством храброго офицера, станут защищаться как львы, что мы подвергаемся большой опасности и рискуем не только потерпеть поражение, но и без всякой пользы подвергнуть смерти многих наших братьев.