Ночные гоцы   ::   Мастерс Джон

У правого из освещавших комнату трех больших окон за украшенным золоченой бронзой столом сидел комиссар и что-то писал гусиным пером. Пол покрывали исфаханские ковры, у среднего окна стоял широкий диван. Роскошные светлые покои явно были отделаны и убраны для приема гостей-англичан. Через окно комиссар мог любоваться английскими владениями на другом берегу реки. Дверь слева, видимо, вела в ванную.

Мистер Делламэн приветствовал Родни дружеским взмахом руки и повернулся, чтобы выслушать его доклад. Родни недолюбливал комиссара и за дверью нарочно разжигал в себе неприязнь, чтобы легче было отстаивать свою точку зрения. Но в этой прохладной комнате, залитой солнечным светом, где комиссар работал в одиночестве, не так-то легко было сохранить эту неприязнь. Перед ним сидел любезный интеллигентный джентльмен средних лет. Родни чувствовал, как его решимость слабеет. Он пытался стоять на своем — но тщетно: Делламэн обсуждал вопрос об охране главных ворот так умно и с таким юмором, что Родни наконец добровольно уступил, сказав себе, что свалял дурака.

Они мирно, словно два приятеля, поговорили о походе и обследовании крепости. Потом Родни сказал:

— Вы полагаете, сэр, что возможны беспорядки?

Комиссар откинулся на спинку стула и погладил подбородок. Он ответил в самых простых выражениях и без обычных богатых переливов в голосе. Родни с остатком прежнего ехидства подумал, что, должно быть, с точки зрения комиссара одного офицера маловато, чтобы оправдать отказ от vox humana.

— Боюсь, что так, Сэвидж. Рани в этом уверена.