Остров надежды   ::   Рытхэу Юрий Сергеевич

Апар чинил гарпун, а Нанехак, обнаженная по пояс, месила тесто на длинном деревянном блюде. Ушаков, смутившись, хотел уйти, но его позвал Иерок:

– Заходи, заходи, умилык! Сейчас будут лепешки и будем пить чай. А то твой пароходный хлеб слабоват, да и запаха нерпичьего не имеет.

Пригнувшись, Ушаков вошел в ярангу и пристроился рядом с Иероком, стараясь не глядеть в ту сторону, где при свете небольшого костерка, разложенного на металлическом листе с загнутыми краями, ритмично, словно исполняя какой-то безмолвный ритуальный танец, двигалась Нанехак. Железные листы были срочно изготовлены в корабельной мастерской, чтобы эскимосы могли разводить на них свои домашние костры, без которых им не обойтись, хотя Ушаков и раздал всем им примусы.

В яранге не было полога, но в глубине Ушаков увидел разостланные оленьи шкуры, подушки и два серых солдатских одеяла, неизвестно как попавших сюда.

– А не хотелось бы вам, Иерок, поселиться в настоящем деревянном доме? – спросил Ушаков, оглядевшись.

– Каждый живет так, как привык, – ответил старик. – Как я стану жить в деревянной яранге? Там не разложишь на полу костра, не повесишь полог, да и пространства много – холодно…

– Так ведь в доме печка, плита, лампы, – продолжал Ушаков. – Полога не надо, на кровати спать будешь…

– Непривычно, – мягко возразил Иерок. – Что же я, кайра, чтобы на возвышении спать? Птица, она не боится высоты, а человеку страшно. Тем более сонному – упасть можно.