Скованные намертво   ::   Рясной Илья

Не суматошная, с инквизиторскимпрошлым Испания. Это Германия — мощное созидающе-разрушительное ядро, некое сосредоточие сумрачного духа Европы. И, возможно, последний оплот белой цивилизации, трещащей под напором варваров.

— Варваров?

— А что, не видно, что идет мягкое нашествие? Такая тихая оккупация, — пожал плечами Дитрих. — Ты был в Париже? Нет? Ничего не потерял — захолустный городишко. Половина населения там — арабы. Белые сидят по домам, арабы проводят время на улицах. Париж — это Алжир в центре Европы. В Амстердаме негры торгуют белыми женщинами и героином. Современный дикарь не приходит с копьями и стрелами. Он просачивается через границы, оседает плесенью в наших городах. Они выгодны нашим капиталистам — выполняют черную работу за малую плату. Их становится все больше. Сегодня они работают мусорщиками в Париже, завтра — французы будут работать мусорщиками при них. И никого это не волнует.

— А в Германии — турецкий фактор.

— Да… Но немцы, так же как и русские, позволяют ездить на своей шее только до определенной степени. А потом просыпаются и сметают все. Поэтому мы — великие нации. Мы — надежда Европы. А не жалкие макаронники и не лягушатники…

Аверин знакомился с работой полиции. И все больше убеждался, что по большому счету учиться у немцев нечему. Тот же правильный мир, раз и навсегда определенная система взаимоотношений между преступниками и полицейскими.