Папа Сикст V   ::   Медзаботт Эрнест

— Видишь, друг мой, — сказал граф, снова вынимая стилет, — мы с тобой были друзья, водили компанию и устраивали разные дела, значит ты мне близкий человек, но для моей собственной безопасности необходимо, чтобы твой рот закрылся навеки. Эта драгоценная бумажка, подписанная тобою, ни в коем случае не может повести к подозрению в убийстве: все скажут, что ты сам себя убил. Не правда ли, как мило сыграна эта комедия?

— Прости! Ради неба, прости! — лепетал трепещущий иезуит.

— Тебя простить, фальшивое животное! — вскричал молодой человек. — Это значило бы мне самому отправиться на виселицу… О, нет, зачем же, лучше приготовься умереть.

Едва иезуит, приподнявшись с места, хотел вымолвить слово, как молодой отравитель с необыкновенной ловкостью и быстротою поразил его стилетом в самое сердце. Смерть хотя и последовала моментально, но в предсмертной агонии иезуит успел крепко укусить руку убийцы. Последнему обстоятельству Проседди, бывший в сильном возбуждении, не придал никакого значения. Положив около трупа стилет, как бы выпавший из мертвой руки, и, развернув записку покойного, он вышел из каземата.

Возвратившись к себе, граф застал Батиста спящим. Верный слуга, растянувшись на барской кровати, спал крепким сном; Проседди едва мог его растолкать. Опять произошло переодевание, и молодой убийца лег на свою постель, как ни в чем не бывало. Между тем утром тюремный сторож, обходя казематы и увидав мертвого иезуита, поспешил донести о происшествии в трибунал. В каземат явились судебные следователи, прокурор и двое врачей. Последние констатировали факт самоубийства.