JК
Пять моих собак :: Перфильева Анастасия Витальевна
Страница: 23 из 112А Каречка…
– Нету вашего права похоронные собачьи концерты соседей заставлять слушать! – раздражённо заявила она мне в один из вечеров, когда я, расстроенная и усталая, пришла домой.
Да, к сожалению, она была права.
И вот, подумав, я сама пошла к Саше.
Они сидели с Ксюшей вдвоём, пили чай. Ксюша вскочила, обмахнув, подала мне табуретку. В маленькой комнате так хорошо пахло пирогами, ванилью… И хотя в углу, прикрытые, стояли уже собранные узлы и чемоданы, всё равно было уютно.
Я сказала, что, если Саша по-прежнему хочет, пусть берёт Булю. Совсем…
Буля переехал к Саше со своей подстилкой, поводком и намордником на другой вечер.
Я сама разложила подстилку в указанном Ксюшей углу. Позвала Булю. Он подошёл, лёг послушно, но с недоумением.
– Вот теперь твои новые хозяева, Буля, – показала я на Сашу и Ксюшу. – Ты уж извини нас, пожалуйста…
Буля посмотрел на обоих внимательно, ещё внимательнее и строже на меня.
Знаю, хорошо знаю, это было всё-таки предательство! И Буля не простил мне его…
Ещё несколько дней Саша прожил в городе.
Потеплело, и Ксюша выставила зимние рамы. Буля всё сидел на подоконнике. Он больше не рвался к нам, как первые вечера, понял, что это безнадёжно. Сашу уже отпустили с фабрики, он доделывал что-то по дому, напевая. И Буля с подоконника подпевал ему. А если видел меня, когда я, стараясь не смотреть на него и всё-таки оглядываясь, пробегала через двор к воротам, не начинал скулить и волноваться.
– Нету вашего права похоронные собачьи концерты соседей заставлять слушать! – раздражённо заявила она мне в один из вечеров, когда я, расстроенная и усталая, пришла домой.
Да, к сожалению, она была права.
И вот, подумав, я сама пошла к Саше.
Они сидели с Ксюшей вдвоём, пили чай. Ксюша вскочила, обмахнув, подала мне табуретку. В маленькой комнате так хорошо пахло пирогами, ванилью… И хотя в углу, прикрытые, стояли уже собранные узлы и чемоданы, всё равно было уютно.
Я сказала, что, если Саша по-прежнему хочет, пусть берёт Булю. Совсем…
Буля переехал к Саше со своей подстилкой, поводком и намордником на другой вечер.
Я сама разложила подстилку в указанном Ксюшей углу. Позвала Булю. Он подошёл, лёг послушно, но с недоумением.
– Вот теперь твои новые хозяева, Буля, – показала я на Сашу и Ксюшу. – Ты уж извини нас, пожалуйста…
Буля посмотрел на обоих внимательно, ещё внимательнее и строже на меня.
Знаю, хорошо знаю, это было всё-таки предательство! И Буля не простил мне его…
Ещё несколько дней Саша прожил в городе.
Потеплело, и Ксюша выставила зимние рамы. Буля всё сидел на подоконнике. Он больше не рвался к нам, как первые вечера, понял, что это безнадёжно. Сашу уже отпустили с фабрики, он доделывал что-то по дому, напевая. И Буля с подоконника подпевал ему. А если видел меня, когда я, стараясь не смотреть на него и всё-таки оглядываясь, пробегала через двор к воротам, не начинал скулить и волноваться.