JК
Пять моих собак :: Перфильева Анастасия Витальевна
Страница: 25 из 112Низенькая, с медвежьими глазками, в мелких слинявших кудряшках, она напоминала Каречку. Звали её Александра Николаевна. У неё был муж Александр Николаевич – молчаливый, очень усталый человек, механик здешнего завода – и две дочки, Рона и Лёля. Рона оказалась чудесной девочкой. А Лёля…
Каждое утро, как только Александра Николаевна уходила в магазин, начиналось: – Ронка! – кричала из комнаты Лёля. – Я потеряла чулок.
– Сейчас найду, – отвечала Рона, разжигая в кухне керосинку.
– Нет. Сперва принеси мне оттудова кошку!
– Сейчас принесу.
Кроткая Рона, подставив табуретку, лезла на шкаф, где, мерцая глазами, восседала рыжая кошка, и та перекочёвывала в комнату. Тотчас оттуда раздавалось жалобное мяуканье – Лёля, потискав кошку, выбрасывала её за дверь. И сразу:
– Ронка, я потеряла лифчик!
– Сейчас найду.
– Нет. Сперва принеси мне из буфета коржик, вчера остался!
Иногда я не выдерживала и, заглянув в комнату девочек, строго говорила:
– Как только не стыдно мучить сестру! Уже не маленькая, семь лет. Рона греет тебе молоко.
– Нет. Мне ещё шесть. Мой день рождения будет на Новый год. Я ещё ребёнок.
– Ну, знаешь ли, это не считается. Особенно в такое время.
– Нет, считается. Даже в военное время! Последнее слово непременно оставалось за дерзкой девчонкой.
– Рона! – через минуту начинала она снова. – У меня оторвалась пуговица.
– Какая пуговица, какая пуговица! – всплёскивала худенькими руками Рона. – Я тебе вчера пришила.
Каждое утро, как только Александра Николаевна уходила в магазин, начиналось: – Ронка! – кричала из комнаты Лёля. – Я потеряла чулок.
– Сейчас найду, – отвечала Рона, разжигая в кухне керосинку.
– Нет. Сперва принеси мне оттудова кошку!
– Сейчас принесу.
Кроткая Рона, подставив табуретку, лезла на шкаф, где, мерцая глазами, восседала рыжая кошка, и та перекочёвывала в комнату. Тотчас оттуда раздавалось жалобное мяуканье – Лёля, потискав кошку, выбрасывала её за дверь. И сразу:
– Ронка, я потеряла лифчик!
– Сейчас найду.
– Нет. Сперва принеси мне из буфета коржик, вчера остался!
Иногда я не выдерживала и, заглянув в комнату девочек, строго говорила:
– Как только не стыдно мучить сестру! Уже не маленькая, семь лет. Рона греет тебе молоко.
– Нет. Мне ещё шесть. Мой день рождения будет на Новый год. Я ещё ребёнок.
– Ну, знаешь ли, это не считается. Особенно в такое время.
– Нет, считается. Даже в военное время! Последнее слово непременно оставалось за дерзкой девчонкой.
– Рона! – через минуту начинала она снова. – У меня оторвалась пуговица.
– Какая пуговица, какая пуговица! – всплёскивала худенькими руками Рона. – Я тебе вчера пришила.