Прекрасная чародейка   ::   Нефф Владимир

Напрасно Петр пытался сообразить, сколько же пришлось потратить денег его неведомому благодетелю, чтобы подкупить всех этих людей; он жаждал узнать, кто этот благодетель и почему ему так важно, чтобы Петр Кукань выбрался на свободу: сам ли король, вынужденный вследствие надзора со стороны матери и ревнивого фаворита действовать нелегально, или патер Жозеф — сам бедняк, зато член могущественного ордена, или Ришелье — а то, не исключено, быть может, кто-нибудь из турецких сановников, знающих, что единственный человек, способный вернуть Турции yгасшую славу, — он, паша Абдулла. Итак, жажда узнать, кому он обязан спасением — если побег удастся, — охватила его подобно лихорадке, и чем больше он размышлял над этим, чем усиленнее старался догадаться, тем более разгорались его нетерпение и любопытство.

Наконец кастелян и Петр достигли потайной дверцы, так называемой потерны, которой завершалась оборонительная система крепости; за ней был уже только обрывистый скалистый берег, окаймленный ленивой морской пеной. Они спустились по крутому серпантину к короткому дощатому причалу, у которого покачивалась на волнах лодчонка с единственным гребцом. Петр сел в нее, и гребец налег на весла.

— Куда вы меня везете? — спросил Петр, когда лодка удалилась на такое расстояние, что замок Иф, белый, облитый лунным светом, предстал во всей своей чудовищно тяжкой, угрюмой громоздкости.

— Господин увидит, — ответил гребец.

— А к кому вы меня везете? Кому вы служите? — не отставал Петр.

— Господин увидит.

Лодка шла по дуге, направляясь к западной оконечности пустынного островка Помег, наиболее удаленной от марсельской гавани.