JК
Рауль, или Искатель приключений. Книга 2 :: Монтепен Ксавье де
Страница: 28 из 113Красный платок на голове имел форму тюрбана. Черное, очень широкое платье вместо пояса было подвязано веревкой.
Заключенные замолчали, но не надолго.
– Посмотрите! – вскричала одна. – Ворожея-то рассматривает висельницу.
– Пусть Молох поворожит ей!
– Да!.. Да! – отвечало несколько голосов. – Пусть поворожит!..
Венера дрожала всем телом.
– Молох, – начала горбунья, – скажи ей, через сколько дней она будет качаться на веревке, высунув язык…
– А она даст тебе за труды кусочек своей веревки… Это принесет тебе счастье…
– Пока еще тебе дадут целую и совсем новую веревку…
– Веревку Молох! – возразила горбунья. – Что это вы?
– А то как же?
– Веревку? Вы хотите сказать, костер! Ворожей не вешают, а жгут!
– Правда!.. Правда!
– На костер Молох!.. На виселицу красавицу! – подхватили заключенные хором.
Высокая и худощавая женщина, которую называли Молох и ворожеей, сделала два шага вперед, нахмурила брови, взглянула с угрожающим видом на окружавших ее женщин и протянула руку. Колдовство внушало в ту эпоху такой сильный ужас, что все заключенные, опасаясь какой-нибудь порчи, отступили и замолчали. Молох хотела заговорить, но в это время четыре тюремщика вошли в залу. Настал час разводить заключенных по камерам, где они ночевали вместе по двое и по трое.
До этого дня Молох была одна. Венере, как прибывшей последней, было назначено разделять ее камеру.
Заключенные замолчали, но не надолго.
– Посмотрите! – вскричала одна. – Ворожея-то рассматривает висельницу.
– Пусть Молох поворожит ей!
– Да!.. Да! – отвечало несколько голосов. – Пусть поворожит!..
Венера дрожала всем телом.
– Молох, – начала горбунья, – скажи ей, через сколько дней она будет качаться на веревке, высунув язык…
– А она даст тебе за труды кусочек своей веревки… Это принесет тебе счастье…
– Пока еще тебе дадут целую и совсем новую веревку…
– Веревку Молох! – возразила горбунья. – Что это вы?
– А то как же?
– Веревку? Вы хотите сказать, костер! Ворожей не вешают, а жгут!
– Правда!.. Правда!
– На костер Молох!.. На виселицу красавицу! – подхватили заключенные хором.
Высокая и худощавая женщина, которую называли Молох и ворожеей, сделала два шага вперед, нахмурила брови, взглянула с угрожающим видом на окружавших ее женщин и протянула руку. Колдовство внушало в ту эпоху такой сильный ужас, что все заключенные, опасаясь какой-нибудь порчи, отступили и замолчали. Молох хотела заговорить, но в это время четыре тюремщика вошли в залу. Настал час разводить заключенных по камерам, где они ночевали вместе по двое и по трое.
До этого дня Молох была одна. Венере, как прибывшей последней, было назначено разделять ее камеру.