Слезы Макиавелли   ::   Кардетти Рафаэль

Оказавшись в отведенном ему тесном пространстве, он оперся руками о мрамор, который более двухсот лет назад щедро украсил искусной резьбой Андреа Пизано, и его низкий голос зазвучал в тишине нефа:

— Братья мои во Христе, прежде всего возблагодарим Господа, который так часто спасал наш город от множества опасностей, угрожавших ему.

Он выдержал небольшую паузу и воспользовался ею, чтобы окинуть взглядом слушателей.

— Но мы вынуждены также обратиться к Нему с молитвой, ибо ныне мы пред лицом бесконечно большей опасности, чем все те, с которыми нам довелось бороться в прошлом.

Толпа содрогнулась.

— Да, братья мои… Бог наказывает нас за грехи наши и насылает на нас страшную угрозу. Non veni mittere pacem, sed gladium, — сказал Он: «Не мир пришел я принести, но меч». Война стучит в наши двери, и король Франции хочет принудить нас сражаться в ней на его стороне, хотя вот уже несколько месяцев мы этому противимся. Во Флоренции должны царить мир и единство, если она хочет пережить грядущие суровые времена.

Аннализу и Терезу, казалось, заворожили речи монаха. Гвиччардини бросил на них насмешливый взгляд. Ему эта проповедь казалась напыщенной и утомительной, так что он стал потихоньку напевать песенку о голых красотках и кубках с вином. Без всякого предупреждения Тереза влепила ему подзатыльник.

Недовольный тем, что его юмор не оценили по достоинству, Гвиччардини поудобнее устроился на скамье, закрыл глаза и погрузился в грезы.