Смерть и любовь в Гонконге   ::   Конзалик Хайнц

– Что это значит?

– Здешние люди приучены принимать решения самостоятельно.

– Вы еще скажете, что они увезли больного!

– Они услышали слова «в госпиталь» и «на сушу» – и сбежали.

– Да ведь это безумие! – воскликнул доктор Меркер. – Без хирургического вмешательства этот человек через два дня умрет. Вы обязаны немедленно выяснить, где он живет. Мы отправимся за ним, и…

– Вы по-прежнему рассуждаете как европеец, Фриц.

– Я рассуждаю как врач! Больной должен быть доставлен сюда.

– Будь по-вашему. Я наведу справки.

Доктор Мэй замешался в толпу ожидающих своей очереди. Несколько минут спустя вернулся, но Меркер с первого взгляда понял, что ничего он не узнал. Или не скажет.

– Пузырь носит имя Лян. Но так зовут сотни людей. На какой лодке он живет, никому не известно. Это, разумеется, дикая ложь, но больше я из них ничего не выбил.

– Но ведь это для него смертный приговор!

Доктор Меркер повернулся лицом к скоплению джонок, жилых лодок и сампанов, покачивающихся на воде в золотых лучах послеполуденного солнца, за которыми с любопытством наблюдали туристы с больших прогулочных судов. Оттуда над Плавучим городом разносилась веселая музыка.

– Я ничего не понимаю.

– А вы вспомните о лакомом блюде из обезьяньих мозгов.

– Это жестоко и бесчеловечно…

– Мы, китайцы, другого мнения. Все зависит от судьбы, которую никому не дано переломить. С этим фатализмом мы прожили восемь тысяч лет и создали величайшие культурные ценности.