Смерть и любовь в Гонконге   ::   Конзалик Хайнц

Вскоре маленькая и хрупкая Лян Чанмао торговала цветами не только на набережной. С большой плетеной корзиной в руках она обходила кафе и пивные, бары и секс-клубы, ночные клубы и салоны интимного массажа. И так как она была слепой, ничего не видела и, значит, никого не могла выдать, ее запросто во все эти места допускали и она довольно удачно продавали розы и хризантемы, орхидеи и пестрые ароматные палочки. Но вот о чем никто не думал: она все-все слышала. За эти годы она услышала так много, что, знай об этом полицейские, их сердца забились бы от радости. Слышала о миллионных сделках и крупных подлогах, о заговорах с целью разорить конкурентов, о переводе денег в заграничные банки и открываемых фиктивных счетах в своих, о подпольной торговле наркотиками и девушками, ей стало известно если не все, то многое из самых грязных дел, на которые способны люди.

Она знала – но никому ничего не говорила.

Голоса, распространявшиеся о всевозможных низостях и подлостях, она слышала довольно регулярно и могла сказать, кто из их обладателей куда заглядывает – ведь они принадлежат к числу ее самых щедрых клиентов. Почти каждый их этих господ ходил в определенное место: в шикарные публичные и тайные игорные дома, в бары и клубы. Многие принадлежали к числу завсегдатаев какого-то одного заведения, некоторых можно было найти и в других местах. Но их голоса она различала безошибочно и сразу, хотя и не знала, как они выглядят и ведут себя, ведь они не обращали на нее, слепую, ни малейшего внимания.