Хорнблауэр и вдова МакКул   ::   Форестер Сесил Скотт

Письмо заканчивалось так: «Я написал довольно неуклюжий стишок, который, я надеюсь, будет еще долгие годы напоминать обо мне – тебе, любимая моя. А теперь – до свидания. До тех пор, как мы встретимся с тобой на небесах. Твой верный тебе до смерти муж – Барри Игнатиус Маккул».

Затем следовало стихотворение.

О Небеса! У края бытия

Конец всегда печален и нелеп.

Как Бабочка пред Искрой жизнь моя

Покинет тела бездыханный склеп

Вот Силы Тьмы, что за моей душой

Охотятся…Ударьте им – и вот

Как море вверх – взлетает разум мой

Как море вниз – души моей полет

О, поверните полный жизни круг

О, совершите новый оборот!

И в жилах стынет кровь– ужасный звук

Из Ада с громом Люцифер встает.

Молитесь за меня – мой пробил час

Я в лучшем мире ожидаю вас.

Хонблауэр прочитал торжественые строчки и был поражен мрачными образами, которыми они были населены. Он не был уверен, что сам смог бы написать хоть пару связных слов, если бы знал, что всего через несколько часов ему предстоит умереть.

– Адрес на обороте, – произнес МакКул и Хорнблауэр перевернул лист. Письмо было адресовано «вдове Маккул», проживающей в Дублине.

– Теперь вы принимаете мое предложение? – спросил Маккул.

– Да, – ответил Хорнблауэр.

Ужасная церемония свершилась в сером свете мрачного утра.

«Команде ­– смотреть экзекуцию!»

Просвистели боцманские дудки и матросы выстроились вдоль бортов. Морские пехотинцы стояли шеренгами поперек верхней палубы.