JК
Ай эм эн экта ! :: Черницкий Игорь
Страница: 93 из 116" Впрочем, прости, друг "Самсунг", этот банальный актерский плач в жилетку. Отставить! Вернемся к сюжету.
А случилась очень простая вещь, о которой ты, наверное, уже сам догадываешься. Вдруг, откуда ни возьмись, как гриб после этого противного дождя, вырос передо мной Джакомо Доницетти, добрый-добрый Айболит. Только был он совсем не добрым: бешено вращал глазами, топал ножками и, тыча пальцем в Кевина Костнера на моей груди, что есть силы орал:
- Кэ козэ? Пэркэ? Коза вуол дирэ?!
Чтобы врубиться в происходящее, я сосредоточился на загорелой лысине Айболита. От резких движений, свойственных, впрочем, любому кинорежиссеру, а тем более итальянцу, с нее слетел капюшон непромокаемой куртки, и капельки дождя украсили ее блестящими выпуклыми пуговками- все гуще, гуще и наконец слились в тоненькие струйки и побежали на лицо, за шиворот.
- Куэсто нон э посибилэ! - вопил Доницетти.
К нему подбежал художник Микеле и попытался что-то объяснить, но Айболит так наступал на него, так орал - мне показалось, что он его прямо тут на месте и прикончит, невзирая на всю его оскароносность. И действительно, когда Микеле, вдруг отбросив свою голубую мягкость, решил в свое оправдание возвысить голос, Джакомо выхватил у солдата шмайсер и передернул затвор. К нему подскочила Франческа. Я наконец начал приходить в себя и узнавать собравшихся вокруг членов съемочной группы. Узрел даже прятавшуюся за спины перепуганную костюмершу Валю. И кусавшую губы сердобольную Зину.
А случилась очень простая вещь, о которой ты, наверное, уже сам догадываешься. Вдруг, откуда ни возьмись, как гриб после этого противного дождя, вырос передо мной Джакомо Доницетти, добрый-добрый Айболит. Только был он совсем не добрым: бешено вращал глазами, топал ножками и, тыча пальцем в Кевина Костнера на моей груди, что есть силы орал:
- Кэ козэ? Пэркэ? Коза вуол дирэ?!
Чтобы врубиться в происходящее, я сосредоточился на загорелой лысине Айболита. От резких движений, свойственных, впрочем, любому кинорежиссеру, а тем более итальянцу, с нее слетел капюшон непромокаемой куртки, и капельки дождя украсили ее блестящими выпуклыми пуговками- все гуще, гуще и наконец слились в тоненькие струйки и побежали на лицо, за шиворот.
- Куэсто нон э посибилэ! - вопил Доницетти.
К нему подбежал художник Микеле и попытался что-то объяснить, но Айболит так наступал на него, так орал - мне показалось, что он его прямо тут на месте и прикончит, невзирая на всю его оскароносность. И действительно, когда Микеле, вдруг отбросив свою голубую мягкость, решил в свое оправдание возвысить голос, Джакомо выхватил у солдата шмайсер и передернул затвор. К нему подскочила Франческа. Я наконец начал приходить в себя и узнавать собравшихся вокруг членов съемочной группы. Узрел даже прятавшуюся за спины перепуганную костюмершу Валю. И кусавшую губы сердобольную Зину.