Ангел, летящий на велосипеде   ::   Ласкин Александр

У адепта театральности свои представления о правде, а у адвокатши - свои.

Если брат признавал только громкоголосое, с первого взгляда похожее на театр, то сестра ценила обман в формах неярких, не привлекающих к себе внимания.

Не раз и не пять Наталья Николаевна вклинивалась со своим "Не верю!" в ход судебного разбирательства. Делала она это так истово, словно состояла в родстве не с Евреиновым, а со Станиславским.

"Она кричала, - рассказывает Лютик: - "Посмотрите на нее, на эти крашеные волосы, на эту актерскую физиономию, на эти шелковые чулки!" При ее упоминании о волосах я демонстративно сняла шляпу, и вся зала видела, к ее стыду, что волосы у меня вовсе не крашены..."

Конечно, эта сцена выглядела бы менее комично, если бы Наталья Николаевна не грассировала и не ходила вразвалочку. К тому же, по слухам, мужчинам она предпочитала женщин.

"Почему вы картавите?" - однажды спросил у нее сын Лютика. Очень уж ему хотелось, чтобы та перестала притворяться и заговорила своим голосом.

Скорее всего, Лютик почувствовала, что суд заодно с Арсением Федоровичем. Можно даже сказать, просто одно - будто между ними совершенно нет разницы.

Она уже настроила себя на долгие препирательства, медленное течение дела, как вдруг оказалось, что это - все. Судьи сложили претензии сторон и нашли золотую середину. Этой несложной математической операцией тяжба благополучно завершилась.