Аптекарь (Останкинские истории - 2)   ::   Орлов Владимир

Может быть, яне поняла многое из того, что должна была знать... Про свое назначение... Про то, что и как делать...

- Нет, надо пожалеть девушку, - обратился к нам дядя Валя. И спросил Любовь Николаевну: - А может, мне удочерить тебя?

Любовь Николаевна покачала головой.

- Это лишнее, дядя Валя, - сказал Игорь Борисович Каштанов, и были некий протест в его голосе и словно бы напоминание и о его правах. - Нам просто надо принять условия Любови Николаевны. Придется помочь ей. Будем терпеть.

- А я что говорю? - сказал дядя Валя. - Тем более что тут кашинский эксперимент! - добавил он.

- Что там - эксперимент или еще что, нас это не должно касаться, осторожно заметил Серов.

- Тебя это пусть и не касается, - указал ему дядя Валя, - а мы к экспериментам относимся серьезно. Штемпель-то на бутылке стоял государственный!.. А насчет удочерения вот что, - обернулся он к Каштанову. - Одна она в Москве пропадет. Ты же видишь, она неприспособленная. И как, ты думаешь, мы будем крутить с пропиской?

- Вы сначала у самой Любови Николаевны спросите, - сказал Каштанов, согласна ли она на это ваше удочерение.

Глядел он на Любовь Николаевну с обожанием и с неким значением, будто бы Любовь Николаевна должна была показать теперь же всем, что он, Игорь Борисович, из пайщиков кашинской бутыли ей самый интересный и близкий.

- Ну если не удочерение, - сказал дядя Валя, - тогда фиктивный брак.

- С вами, что ли? - брезгливо сжал губы Каштанов.

- Ну пусть с тобой.